Журнал “Rolling Stone”

4 сентября 2003 г.

 

Новости о Ниле Янге

 

Рокер недоволен Бушем и American Idol1

 

 

«Это как огромное пальто: неважно, как в нем жарко, я должен, черт побери, одеть мое пальто!» - говорит Нил Янг жестким, но спокойным голосом. Эти слова он произносит, когда рассуждает о том, о чем меньше всего любит рассуждать: о прошлом, его классических записях и четырех десятилетиях в качестве одного из лучших и любимых певцов и авторов песен. «Я пытаюсь освободиться от этого», - говорит он, попивая кофе в номере отеля в Лос-Анжелесе. «Это просто убивает меня. Я хочу быть таким же творческим человеком, каким я был, когда начинал, хочу быть таким же свободным».

 

В этом туре с «воинами дисторшна» Crazy Horse 57-летний Янг доказывает, насколько он серьезен. Почти все концерты посвящены новому альбому Greendale, 10-песенному циклу, объединенному в одно целое, а также полнометражному фильму и необычному сценическому действу. Greendale – это история вымышленного американского городка и большой семьи Green, которые живут, любят и борются: Дедуля (Grandpa) – откровенный патриарх и душа семейства; его сын Эрл (Earl), безработный художник и ветеран Вьетнама; его дочь Сан (Sun) - страстный борец за окружающую среду; и Джед (Jed) - белая ворона в семействе Green, в панике убивший полицейского и породивший цепную реакцию последовавших трагедий и возрождений.

Greendale – не первый опыт Янга в области мультимедиа. Он был режиссером своеобразных, снятых по небрежно написанным сценариям, фильмов (как обычно, под псевдонимом Bernard Shakey) начиная с 1970-х годов. В 1978 г. Янг поставил на сцене свою собственную тинейджерскую рок-н-ролльную фантазию «Rust Never Sleeps» («Ржавчина никогда не спит»), соединив легендарный театрализованный тур в альбоме и фильме с одноименным названием.

Но Greendale – это смелый скачок для Янга с точки зрения музыкального воплощения и темы. В концерте и в фильме (который должен выйти на DVD этой осенью) Янг поет все слова, он и Crazy Horse играют неприкрашенную, немного блюзовую музыку. Актеры – в основном, набранные из членов семьи Янга, друзей и персонала турне – открывают рот в такт музыке и разыгрывают сценки в соответствии со стихами с простоватой серьезностью, отвечающей как нетерпимости Янга к развлекательности и блеску, так и тяжелой истине, заложенной в его неуклюжей истории: Америка в глубоком кризисе, но возрождение еще возможно.

Концерт Greendale был встречен смешанной реакцией критики и публики: от смущенного негодования до (как в последние дни концерта в Лос-Анжелесском Греческом театре) оваций стоя. Янг доволен вторым проявлением со стороны слушателей. «Легко идти и играть песни людям, осознавая, что они их уже знают», - говорит он в начале двухчасового разговора, который также касался Америки в период Буша, телепрограммы American Idol, способов Янга написания песен и печального положения музыкального бизнеса (Янг сейчас находится в «междулейблье», Greendale - последний альбом по контракту с издававшим его много лет лейблом Reprise).

«Я не могу принять позицию, - говорит он, - когда под новым соусом подается то, что уже было сделано. Нужно либо остановиться, либо делать что-то другое. Мой выбор – начинать все с чистого листа».

 

Вы выступали с Crazy Horse, когда Америка начинала войну с Ираком в 1991 г. под предводительством президента по фамилии Буш. Двенадцать лет спустя Вы поете новые песни поколению иракской войны уже при другом президенте Буше. Это «дежа вю» не пугает Вас?

 

Я уверен, сейчас время большого внутреннего беспорядка для большинства американского народа. От этой администрации исходит новая мораль: фундаменталистские религиозные взгляды; ханжеское отношение к остальному миру, – но это не классическая американская позиция.

Я не думаю, что американцы впали в ханжество во втором тысячелетии. Мы были счастливы и успешны, у нас был великолепный стиль жизни. Но сейчас происходит что-то другое. Об этом, собственно, и альбом Greendale. Вот в чем проблема Grandpa. Он не может понять, что происходит. Он видит, как «Закон о патриотизме»2 забирает все, что для него являлось воплощением Америки.

 

Один из концертов Вы закончили песней "Rockin' in the Free World", наполненной грозной милитаристской музыкой – с цитатой из «Taps».

 

Эта песня посвящена солдатам, погибающим в Ираке каждый день, и это - глупая реальность, которая не входила в планы администрации. Они не в курсе, какая херня творится на самом деле. Буш настолько скользкая личность, что Клинтон по сравнению с ним - просто наждачная бумага. Большинство людей в этой стране, видимо, думает, что президент Буш – великий лидер. Если они счастливы, они должны голосовать за то, чтобы он остался на своем месте. Но если вы несчастливы, вы должны также пойти и проголосовать. Каждый имеет право на свое мнение, только сейчас не быть патриотичным – это риск. И вы вполне можете поинтересоваться, какое мне, канадцу, вообще дело до всего этого.

 

Это мой следующий вопрос.

 

У меня американская семья: три американских ребенка и американская жена. Я плачу налоги. Я делаю все, что положено делать другим гражданам, кроме того, что мне не дозволено сидеть среди присяжных, голосовать и служить в армии. И это дает мне право говорить все, что я считаю нужным сказать.

 

В Вашем концертном туре Greendale присутствует карикатурная афиша Clear Channel3 со словами: «Поддержите нашу войну!». Это одновременно наводит на смешанные чувства одобрения и смеха одновременно, как если бы аудитория не могла сказать, на какой Вы стороне.

 

Это изображение ставит в тупик. Некоторые люди имеют твердую точку зрения: «Да! Поддержите войну». С другой стороны – «Нет! Мы не хотим войны». А потом мы слышим: «Что этот Янг творит? Поддерживает войну? Он что, женат на Clear Channel?».

Это все из одной оперы. Вот что происходит в этой стране. Каждый взволнован, потому что не знает, во что верить».

 

Во что Вы верите? Есть ли надежда в песнях и истории Greendale?

 

Энергетика последних песен альбома ("Sun Green" и "Be the Rain") – вот за что борется молодежь. Она еще не совсем понимает, к чему нужно стремиться, но этот период – самый благодатный для зарождения революции в этой стране начиная с середины 60-х. Пожалуй, сложно найти более подходящее время для появления поколения, которое восстанет против всего этого.

 

Многие люди Вашего возраста видят новое поколение стоящим в очереди за альбомами Джастина Тимберлейка.

 

Я вижу не это. Нельзя одурачить молодежь. Полно ребят, которым не нравится то, что происходит. Им не нравится путь, которым идет страна. Им не нравятся корпорации, выходящие сухими из воды.

 

Как эти ребята относятся к Greendale?

 

Я не думаю, что они когда-либо пытались послушать его. Целая система музыкального производства проходит мимо меня. Я больше в это не ввязываюсь. Меня больше беспокоит создание песен, в которые я верю. Я пытаюсь создать пространство, где мое искусство могло бы жить: сочиняя и исполняя песни, снимая собственные фильмы, продвигаясь своим собственным путем.

 

Вы исполняли все песни с альбома Greendale каждый вечер на концертах, начиная с апреля [2003 года], сначала в соло-туре по Европе, а теперь вместе с Crazy Horse здесь [в Америке]. Не думали ли Вы, что Ваши фаны могут отвергнуть новые песни о семейной саге до того, как они выйдут на альбоме?

 

Нет. Это как глоток чистого воздуха, после однообразного прослушивания все тех же старых песен, все тех же парней, становящихся все старее и старее. Да, это классно, это ритуал. Но это ли способ, которым ты хочешь прожить свою жизнь? Здорово, в мире полно других вещей, с которыми этот номер проходит. Но моя аудитория приучена к другому. Если они были со мной так долго, - значит, это правда.

 

Впервые Вы выступили с туром, состоящим только из новых песен, в 1972 году, это был альбом-хит №1 “Harvest”, после которого Вы вживую записали альбом “Times Fade Away”.

 

А когда вышел альбом Comes a Time (в 1978), я стал писать песни для Rust Never Sleeps.

Люди видели все эти летающие в воздухе усилители и сплошные спецэффекты, а потом думали: «Ох, я видел клип, и каков же должен быть концерт после этого? Хочу посмотреть и концерт тоже».

Я не задавался этим вопросом в 1978 г. Наша культура стала такой косной, слишком предсказуемой. Я написал эти песни, и я не был бы собой, если бы не пошел на сцену и не спел их.

 

Была ли сага семьи Green уже разработана, когда Вы начали писать эти песни?

 

Самыми первыми я написал стихи к песне "Devil's Sidewalk". Можно сказать, что это было описанием места действия. По мере того как песни начали разворачиваться, я увидел целиком всю историю, что за чем должно было следовать дальше. Я писал песни по одной за раз и записывал каждую перед тем как написать следующую.

Первое, что я делал с утра, - брал гитару, брал два или три аккорда, и все начиналось. «Это как будто светокопия того, что говорит мне моя душа, вот что это», - думал я. Потом я шел в студию. Я мог писать слова без гитары, сидя в своей машине. Я останавливался на дороге, записывал пару строк, проезжал еще десять метров, останавливался, писал снова. Так я ехал и писал, пока не доезжал до студии. Что бы ни получалось, это была песня. "Devil's Sidewalk" на альбоме спета в точности так же, как я спел ее в первый раз перед моей группой.

 

С каким персонажем Вы себя больше всего отождествляете? Вы говорите через всех них, как некая комбинация Бога и помощника режиссера в пьесе «Наш город» Торнтона Уилдера.

 

Все эти персонажи – часть меня, часть моей семьи и моей жизни – и часть гораздо большей семьи, Американской семьи. Что меня радует в шоу Greendale, это то, что я стою на сцене полтора часа, пою новые песни и люди смотрят на меня. Они все полны внимания. И в фильме я играю музыку. Я пою все песни. Я вижу изображения, которые хочу видеть, потому что я снял большинство из них сам. Но я не пою под фонограмму. Я не мошенничаю. Я просто ненавижу это дерьмо.

 

Как режиссер Вы испытываете отвращение к внешнему лоску. Ваши фильмы, в том числе Greendale, все полны неясности, смазанности, качества «домашнего видео» - и кто-то скажет, непрофессионализма.

 

Окружающий мир – сам по себе послание4. Вот о чем были фильмы Journey Through the Past (1972)

и Human Highway (1982). Да, Human Highway просто нелеп (смеется). Но кому какое до кинематографии? Моей целью не было показать очередной крутой блокбастер в Вествудском кинотеатре.

 

Сценическое шоу Greendale имеет очень слабое воплощение в фильме, почти как школьная постановка The Fantasticks.

 

Девушка, играющая Sun Green, - Сара Уайт (Sarah White) – школьная подруга моей дочери. Я видел ее и мою дочь Амбер во всех школьных спектаклях, и я был очень впечатлен, чего можно достичь с помощью нескольких кусков фанеры. Мне больше ничего не нужно. Это вполне отражает мое схематическое видение вещей.

 

Какие фильмы вы смотрели и любили в детстве?

 

Японские ужастики и научную фантастику – «Захватчики с Марса» (Invaders From Mars) и все в таком духе. Я люблю фэнтэзи. Я также люблю старые вестерны, но я больше всего люблю фильмы о межпланетных путешествиях. Это моя отдушина.

Я очень необразованный. Я всегда считал Abbott and Costello очень смешными. Люблю фильмы Джерри Льюиса. Думаю, они были забавным образцом искусства. Но мне также нравятся полнометражные фильмы и ambience ранних картин Фредерико Феллини и Жан-Люка Годара.

Чего я не хочу делать – это музыкальных клипов. Эта область узурпирована. Это была форма искусства с большим потенциалом, когда она только появилась в начале 80-х, но быстро стала коммерческой. Видео стало показывать, как круто выглядит тот или иной певец и сколько у него танцовщиц на заднем плане. Это не связано ни с чем, кроме как с продажей картинки. У меня нет картинки, которую я хотел бы продавать. Я бы скорее спрятал ее (усмехается). Это очень ущербно.

 

Опишите свой день как певца. Пытаетесь ли Вы написать новую песню каждый день?

 

У меня есть другие интересы. Когда я концентрируюсь на написании песен и сочинении музыки, моя первая задача – освободиться от всех остальных интересов, чтобы они не стояли поперек дороги. Я целые месяцы нахожусь в состоянии боевой готовности. Когда я делал эту запись, я прервал все физические упражнения, которыми занимался – подъем тяжестей, йога, плавание. Надо сказать, появляется много свободного времени, когда ты не путешествуешь или не занимаешься.

 

Какую песню Вы написали последней?

 

"Be the Rain."

 

В точности последняя песня Greendale.

 

Да. Это было около 9 месяцев назад.

 

Между песнями были большие перерывы?

 

Нет. Нужно просто дать всему успокоиться. Когда я начинал работать над Greendale, у меня была песня, оставшаяся от предыдущего альбома («Are You Passionate»), она называлась "I Don't Want to Be Sorry." Это забавная песня – я пою ее вместе с Crazy Horse. Но я не использовал ее, потому что она не соответствовала альбому.

Я не переживаю по этому поводу. У меня в голове есть мелодия и гитарные примочки, которые я использую. Но я пока не хочу ничего делать с новыми стихами.

 

Какие песни из Greendale, как Вы представляете, Вы будете петь через год или два в качестве постоянной части программы своего шоу?

 

[Длинная пауза] Не знаю. Я уже слышу, как люди говорят: «Это еще хуже, чем альбом Trans».

 

Прохладная реакция…

 

Да уж (усмехается). Но если бы у меня были сегодняшние технологии, когда я делал Trans, и вера в себя как в режиссера, я мог бы рассказать всю историю Trans тем же способом, каким я сделал это с Greendale. Я хотел сделать клипы на все песни, но записывающая компания не смогла пойти на это. Я должен был бы сделать это сам. Тогда я мог бы отхватить еще больше упреков за Trans, потому что представил бы его еще полнее.

 

В песне "Grandpa's Interview" Вы поете: «Нет большой чести быть на TV/Как, впрочем, и обязанности тоже». Вы часто смотрите TV? Если да, то что Вы смотрите?

 

Иногда смотрю, но постоянно раздраженно переключаю каналы, ругаюсь в экран, пока совсем не выключаю. Я смотрю канал научной фантастики, «Звездный путь». Но вот все эти «реалити шоу» - кого они пытаются надуть? Что это за реальность, когда камера следит за тобой все время? Неужели люди насколько отупели?

 

Вы когда-либо смотрели American Idol?

 

Я был втянут в просмотр этого. Я как-то был в комнате, где люди смотрели его И появился тот парень – он был в журнале Rolling Stone, на обложке…

 

Clay Aiken.

 

Да, Clay. Вы хотите услышать мое мнение? Когда я увидел его на обложке Rolling Stone, я подумал: «Да, это не Jerry Garcia. Все и вправду изменилось». Тогда мы выходили к публике с музыкой и динамикой, - к людям, живущим музыкой и любящим послание, свободу.

 

Есть ли в настоящее время поп-музыка, которая Вам нравится. Какую последнюю запись Вы прослушали?

 

Jimmy Reed. То, что я люблю слушать, это далеко не поп-музыка. Меня интересуют корни блюза и фолка. Я «не в струе», я неудачник. Можете списать меня со счетов.

 

Вы сняли себя в нескольких эпизодах фильма Greendale, когда Grandpa поет свои слова в песне "Falling From Above": «Кажется, что этот парень поет эту песню уже черт знает сколько времени... Есть ли еще хоть что-то, о чем он не спел?». Вы не боитесь однажды «выпасть» из течения времени, или что люди просто перестанут интересоваться Вашим творчеством?

 

Нет. Пока мне интересно, я найду способ говорить о сегодняшнем, а не вчерашнем дне. Мое видение вещей – это я сам. Я не удручен тем, что происходит в этой стране, потому что я все еще могу высказываться против этого, - пополнять свою «мыслительную заводь», чтобы люди в нее иногда смотрели.

 

А сейчас, что Вы думаете о будущем рок-н-ролла, - как музыки, средства выражения и изменения мира – в эру агрессивного консерватизма и падающих музыкальных продаж.

 

Рок-н-ролл до сих пор еще имеет много опор. Но я полагаю, что рок-н-ролл и рэп должны быть одним и тем же. Это популярная музыка «на краю». Если этот «край» лишен гитары, то не важно, что это не рок-н-ролл.

Я знаю, это огромный бизнес, и он потерял свое идеалистическое представление о мире с появлением бесплатного прослушивания mp3 через интернет и началом судебных преследований компанией RIAA5 людей, этим занимающихся, – тех, кто имеет несколько песен с моего нового альбома или весь альбом, потому что они никогда не услышат его по радио.

 

Вариант не получать деньги за записи не беспокоит Вас?

 

Я очень состоятельный человек. У меня хороший менеджмент. Я не жмусь по поводу того, что мне должны платить за каждую мелочь, которую я делаю. Я исполнитель. Я должен делать гребаное искусство, а не выступать за права исполнителей. У нас уже есть Шерил Кроу и Дон Хенли – хватит и их. Я не должен этим заниматься. Когда закон об авторском праве будет все контролировать, я буду уже мертв и у меня будет гораздо больше песен. У меня будет еще три или четыре альбома.

Это то, что я знаю, как делать, и делаю прилично. Иногда я делаю это, и людям это действительно нравится. Иногда я делаю это, и люди посылают меня подальше (улыбается). Все это неважно.

 

 

Автор - David Fricke

 

Оригинал статьи в журнале Rolling Stone

 

 

Перевод с англ. – Автор сайта